- Ой, простите, барышня, я не представился, - вспомнил подошедший о бремени куртуазности. - Заморочили они мне голову, со своими... морами. Меня зовут Соломон Изральевич, состою консультантом при Управлении. А вы, наверное, Диана?
- Совершенно так, - ответствовала Скалкина, которая всегда, иной раз неосознанно, брала тон собеседника. Соломон Изральевич был первый из "управленцев", кто ей, пожалуй, понравился. Мысленно она усадила бы его в кресло знатока "Что? Где? Когда?", причем за столик игроков еще Ворошиловского призыва.
- Очень приятно, - сверкнул очками консультант, но смотрел он уже опять на Фоню.
Афанасий активно засобирался.
- Пойдемте! – призвал он Диану. – Если вы до сих пор мне не поверили, поверьте хоть собственным глазам! Исключительный случай – морквы на Кузнецком видимо-невидимо, а низведение не опасно.
- «Низведение» тут в смысле «свести вниз», обратно, откуда пришли. Хотя и медицинский смысл, иносказательно, в данном случае, тоже допустим! – выдал непрошенную консультацию Соломон Израильевич. Вторую часть фразы он произнес с большим подъемом, будто невесть какое открытие сделал. И хоть из-за этого внештатный консультант нравился Диане уже меньше, именно к нему как к здравому, все-таки, человеку, она адресовалась с вопросом:
- Но почему я? Чем я подхожу вам больше, чем 143 предыдущие кандидата?
Соломон сверкнул очками вторично, светозарнее прежнего.
И отчеканил:
- Кои два супостата препираются?
Афанасий и Диана вышли на воздух. В воздухе плавали легкие снежинки. Афанасий сказал:
- Он имеет в виду, что вы женщина.
- Что? – опять ни черта не поняла сообразительная Скалкина.
- Загадка. То, что он сказал: «Кои два…», и так далее. Старинная загадка. А ответ «день и ночь». Соломон имеет в виду то, что я тоже понял недавно – моим напарником обязательно должна быть женщина. Тогда мы образуем дуальную пару, как Правь и Навь, день и ночь. В противоречии – единство…
- А что, до меня у вас все были мужчины? - не удержалась Диана.
- Все, - кивнул простодушный Мальцев. – Петр Сидорыч считает, что это не женская работа.
«Ну да, конечно!» - завелась с пол-оборота Скалкина, которой вообще тяжело давались гендерные перекосы. «Конечно! Если никакими кирхен, киндер и особенно кюхенами и близко не пахнет, куда ж в такое соваться женщине».
Пока Скалкина таким образом злословила сама с собой, и потому не двигалась с места, Фоня истолковал заминку по-своему.
- Да вы не бойтесь, - приутешил он свою потенциальную напарницу. – Сегодня действительно случай выдался редкий , правда-правда! Анчутки, они безобидные. Пока, конечно, их не становится слишком много…
- А пошли! – "зарубила концы" Диана. Сама с собой она договорилась следующим образом: пусть покажет мне свою «моркву», пусть! Бред это все, а квартиру, быть может, и правда дадут. А мне бы в ней хоть с месяц перебиться...
- Совершенно так, - ответствовала Скалкина, которая всегда, иной раз неосознанно, брала тон собеседника. Соломон Изральевич был первый из "управленцев", кто ей, пожалуй, понравился. Мысленно она усадила бы его в кресло знатока "Что? Где? Когда?", причем за столик игроков еще Ворошиловского призыва.
- Очень приятно, - сверкнул очками консультант, но смотрел он уже опять на Фоню.
Афанасий активно засобирался.
- Пойдемте! – призвал он Диану. – Если вы до сих пор мне не поверили, поверьте хоть собственным глазам! Исключительный случай – морквы на Кузнецком видимо-невидимо, а низведение не опасно.
- «Низведение» тут в смысле «свести вниз», обратно, откуда пришли. Хотя и медицинский смысл, иносказательно, в данном случае, тоже допустим! – выдал непрошенную консультацию Соломон Израильевич. Вторую часть фразы он произнес с большим подъемом, будто невесть какое открытие сделал. И хоть из-за этого внештатный консультант нравился Диане уже меньше, именно к нему как к здравому, все-таки, человеку, она адресовалась с вопросом:
- Но почему я? Чем я подхожу вам больше, чем 143 предыдущие кандидата?
Соломон сверкнул очками вторично, светозарнее прежнего.
И отчеканил:
- Кои два супостата препираются?
Афанасий и Диана вышли на воздух. В воздухе плавали легкие снежинки. Афанасий сказал:
- Он имеет в виду, что вы женщина.
- Что? – опять ни черта не поняла сообразительная Скалкина.
- Загадка. То, что он сказал: «Кои два…», и так далее. Старинная загадка. А ответ «день и ночь». Соломон имеет в виду то, что я тоже понял недавно – моим напарником обязательно должна быть женщина. Тогда мы образуем дуальную пару, как Правь и Навь, день и ночь. В противоречии – единство…
- А что, до меня у вас все были мужчины? - не удержалась Диана.
- Все, - кивнул простодушный Мальцев. – Петр Сидорыч считает, что это не женская работа.
«Ну да, конечно!» - завелась с пол-оборота Скалкина, которой вообще тяжело давались гендерные перекосы. «Конечно! Если никакими кирхен, киндер и особенно кюхенами и близко не пахнет, куда ж в такое соваться женщине».
Пока Скалкина таким образом злословила сама с собой, и потому не двигалась с места, Фоня истолковал заминку по-своему.
- Да вы не бойтесь, - приутешил он свою потенциальную напарницу. – Сегодня действительно случай выдался редкий , правда-правда! Анчутки, они безобидные. Пока, конечно, их не становится слишком много…
- А пошли! – "зарубила концы" Диана. Сама с собой она договорилась следующим образом: пусть покажет мне свою «моркву», пусть! Бред это все, а квартиру, быть может, и правда дадут. А мне бы в ней хоть с месяц перебиться...
-
-
14.02.2011 в 02:53-
-
14.02.2011 в 03:25-
-
14.02.2011 в 03:36-
-
14.02.2011 в 09:42-
-
14.02.2011 в 09:45-
-
14.02.2011 в 10:16-
-
14.02.2011 в 17:25-
-
15.02.2011 в 14:45